Описывая головной убор казачек в ХVIII ст., А. И. Ригельман говорит: «По большей части старшинские и богатых казаков жены носят с черкесского обычая собольи и круглые шапки с унизанным каменьем и жемчугом, а у маломощных в узор золотом и серебром расшитым, или из какой парчи, материи или барката, плоским верхом; вдовы же носят их без всякого украшения, только чёрные».
«На голове носят с висящими по щекам чикиликами, то есть лопастьми жемчужными и поверх оных высокие кички с сороками, на подобие большой треугольной лопаты, вышитой спереди золотом, серебром и шелками в узор, а иные; унизаны дорогими каменьями и жемчугом с накрытием белым тонким шальником, то есть кисейною или флеровою фатою с распущенными сзади концами». «У простых и небогатых в верхних станицах жены носят с двумя рожнами посредственные и малые кички с сороками ж, шитые шелками и красной бумажной пряжей».

Женский головной убор XVIII — первой половине IXX веках отличался вариативностью. В комплексе с платьями татарского покроя носили русские головные уборы: повойник или сложный головной убор из рогатой кички, сороки, налобника и позатыльника; шапки; платки («таркич», «колотовочка», «знуздалка»); позже появились шлычка, колпаки, «наколки и токи», файшонки (от немецкого слова «файн» — прекрасный).

 Женщинам не положено ходить в храм с непокрытой головой. Показаться «простоволосой» было знаком невежества, дикости. Без головного убора появление женщины на людях было так же немыслимо, как появление строевого казака без фуражки или папахи. Головной убор носился в полном соответствии с семейным положением — замужняя женщина никогда не показалась бы без него на людях.

Девушки до замужества могли ходить с непокрытой головой, а волосы необходимо было заплетать в одну косу — в знак того, что девушка пока одна, не замужем. Девичья коса считалась символом чести, и дернуть за косу — значило оскорбить девушку.

 Девичий головной убор: чаще всего лента (челоух), украшенная бисерной поднизью, жемчугом, бисером, вышивкой, повязывалась вокруг головы. Челоух сходен со скуфьею и делался обыкновенно из красного бархата, унизанного жемчугом и усаженного драгоценными каменьями. На краях челоуха, который просто накладывался на голову, была особенного вида нашивка из золотых цепочек и иногда из мелкой монеты. Его часто покрывали обыкновенным шёлковым, а иногда бумажным платком — таркичем.

В праздники носили собольи шапки с четырехугольным бархатным верхом, вышитые жемчугом, алмазами и яхонтами. Из-под шапки, как и в старину, свешивались чикилики.

Замужние женщины носили на голове повойники, бывшие на вате, из дорогой парчи и около семи вершков вышиною. К верху они постепенно суживались и утверждались на голове особенным платком, к коему прикалывались цветы или страусовые перья.

 
Повойник — головной убор в виде мягкой шапочки, который полностью закрывал волосы, заплетенные во время свадебного обряда из одной девичьей косы в две. Косы укладывались высоко на голове и закрывались повойником. Повойник не позволял женщине выставить напоказ одно из ее основных украшений — волосы. Увидеть ее простоволосой мог только супруг.

Повойник

  Кичка («утка») — старинный головной убор замужних казачек; делался на твердой основе в форме лодочки, митры, широкой шапки с двумя или четырьмя рожками, а также в виде тиары, украшенной по верхним обрезам волнистыми фестонами-сороками. Нарядные кички делали из зеленого или бордового бархата, вышивали золотой и серебряной нитью, бисером, жемчугом, зажиточные казачки носили с сорокой чикилики, а на лоб — металлические украшения. Были кички и в форме небольшой круглой шапочки.

  Профессор М. А. Миллер рассказывал, что простой рогатый головной убор казачки делали, положив поперек темени дощечку и повязав ее сверху платком. Рисунки многих головных уборов казачек приведены в книгах А. И. Ригельмана «История или повествование о Донских Казаках» и «Летописное повествование о Малой России».

По воспоминаниям казаков, записанным в 80-х годах XIX века, простые казачки в старину делали кички из белого или синего холста, который складывали четырехугольником, прошивали густыми рядами суровыми нитками. Потом долго варили в молоке, чтобы кичка затвердела. На рожки наматывали миткалевый рушник, концы которого сначала проводили поверх кички, затем под подбородком и, наконец, подтыкали сзади за ухом. Спереди на кичку нашивали лабок, унизанный жемчугом или блестками по бархатному полю. Сзади привязывали на шнурке подзатылин (подзатыльник), расшитый узорами. Ходили в кичках все поголовно. У богатых кички украшались жемчугом и даже бриллиантами, вышивались золотом или шелками, бисером. К 60-м годам в зажиточных кругах кички вытесняются модными шляпками, чепчиками, платками. Исчезновение кички объясняется ее дороговизной. В 70-х годах прошлого столетия уже М. И. Волосатова наводила справки, не сохранилось ли у кого кички? После долгих поисков она обнаружила кичку у жены атамана станицы Слащевской. По ее описанию кичка представляла небольшую круглую шапочку с невысоким околышем и плоским верхом. Надета была кичка прямо, волосы тщательно зачесывались под нее, но виднелись спереди и сзади. Кичка, по-видимому, не покрывала всей головы.  Сделана была из зеленого бархата и вышита золотом.

Мода на платки была всегда. В быту встречались платки из холста с тканым узором по краям, обшитые бахромой из шерсти, из набивного ситца (по красному фону синие, желтые, зеленые, черные цветы), платки из атласа или шелка, алого, зеленого, синего, желтого цвета, в крупную и мелкую клетку (с кистями по краям), кружевные платки. Платок был будничным и праздничным головным убором. Девушки носили платки, завязав их под подбородком. Женщины делали завязку платка сзади. Зимой носили полушалки или шали — «бумажные» или шерстяные.

 На улице голову и плечи казачки покрывали шалью — шелковой и шерстяной, украшенной бахромой. Турецкие шали были известны казакам издавна, но в XIX в. покупались шали русского производства. В отличие от привозных, они были дву-сторонними. Рисунок одних имитировал восточный «кашмирский» узор, другие украшались цветочными композициями. Популярны были и шелковые однотонные шали (белые, кремовые и др.), с блес¬тящим рисунком на матовом фоне. Носили и кружевные черные шали, и полушалки коклюшной работы. Полушалок, накинутый на голову, очень напоминает испанскую мантилью. Почти у каждой женщины на Верхнем Дону была коклюшная шаль или косынка, но вязать на коклюшках умели не все. И работа мастериц — коклюшниц пользовалась большим спросом.

«Во второй половине XIX века особой популярностью среди казачек стали пользоваться павлово — посадские платки и шали. Свое существование павловские платки берут с 1863 года, когда Яков Лабзин открывает кустарную мастерскую по набивке шалей и платков на тонкой шерстяной ткани — кашемире. Первоначально рисунок на платках был не крупным, многие шали имели восточный орнамент в подражание турецким и индийским». Но в начале XX столетия стали изготавливать платки с алыми, белыми, желтыми розами. Эти платки можно было приобрести в станичных лавках и магазинах.

 Таким образом, в заветном сундуке казачки скапливался большой набор платков, предназначенных для каждого случая жизни: для сенокоса, свадьбы, поминок, посиделок, для воскресенья, для покрывания под шаль и т. д. Удивительно красивые платки, шали, подшальники ткались и изготавливались способом ручной набивки в многочисленных мелких мануфактурных заведениях России. Спрос на них был огромный. «Стоили шали баснословно дорого и как великая ценность продавались за золото. Мерное полотно под названием «кашемировое» не замедлило привлечь внимание зарубежных деловых людей. Так, мерное полотно помещицы Веры Андреевны Елисеевой из Нижнедевицкого уезда турки покупали и увозили в Турцию, разрезали его на куски, пришивали к нему свою бахрому и продавали даже в Багдаде и Басре, выдавая за всемирно известные в то время шали индийского княжества Кашмир».

На общем фоне казачьей женской одежды платок не только служил ярким цветовым акцентом, но и мягко обрамлял лицо.

Колотовочка, или казимирка — платок с мелким рисунком, небольшой, красный, четырехугольный (завязанный наподобие банданы и прикрывающий лоб). Один из углов колотовочки загибался, платок накладывался на лоб, два боковых конца затягивались сзади узлом, под который пропускался третий угол. Т. е. колотовочка закрывала до половины лоб, виски и уши. На колотовочку повязывалась шаль (или верхний платок), с боков ее слегка закладывали внутрь, а надо лбом поднимали «уголком», что считалось модой. Описанный головной убор носился летом. В холодное время года поверх накинутой на голову шали под подбородок, прикрывая уши, повязывался платочек, концы его связывались на макушке – это знуздалка. Знуздалка была обычно красно-белого цвета. «Не ох я разнуздавши пошла, ни взнуздалась», — скажет, бывало, казачка. Концы шали уже поверх надетой знуздалки обертывались, прикрывая нижнюю часть лица и рот, вокруг шеи и повязывались спереди узлом. «Ушам тяпло», — мотивировались эти старинные способы повязывания платков.

Таркич — головной платок незамужних девушек; описывая наряд донских девушек А. И. Ригельман в XVIII в. говорит: «также повязываются лентами и платками, называемыми таркич, с висящим через всю, укрывая голову, одним углом назади».

Таркичем повязывали голову так, что один конец или угол его покрывал или обвертывал значительную часть косы (чтобы по центру спины располагался его угол), которая заплеталась сзади головы, спускаясь по спине во всю свою длину и оканчивалась косником из ленты. Длинный конец платка складывается в более узкое полотнище и обводится под подбородком, затем по затылку вокруг головы и конец подтыкается сбоку. Другой край платка красиво ниспадает впереди.

В начале XX века в моду у молодых женщин вошла шлычка — головной убор замужней женщины в виде небольшой круглой шапочки, надевавшейся на узел волос так, чтобы спереди они были немного видны. Носили ее кубанские и донские казачки. Волосы собирались под шлычку узлом и поддерживали ее в приподнятом положении. Для этой же цели служила вата, подложенная под верхний шов шлычки. Затягивалась шлычка на голове спереди продетой в нее тесемкой или прикалывалась блестящей шпилькой. Сшитая из дорогой яркой ткани, украшалась вышивкой, блестками, стеклярусом. Она была не видна и служила только остовом для повязывания сверху платков или покрывалась шальником из прозрачного шёлка. Вот как рисует облик Аксиньи М. А. Шолохов в романе «Тихий Дон». «Ветер трепал на Аксинье юбку, перебирал на смуглой шее мелкие пушистые завитки. На тяжелом узле волос пламенела расшитая цветным шелком шлычка…».

Молодая казачка с праздничным нарядом надевала на прическу файшонку. Это шелковая черная кружевная косынка коклюшной работы, связанная по форме узла волос с концами, которые завязывались сзади бантом, очень украшала женщину.

Файшонка состояла из шапочки на «куль», наподобие русского сборника, и двух полос (скорее, напоминающих лопасти) — «хвостов»; в «хвосты» для сохранения формы вставлялись кости. Файшонки были распространены на Среднем и Нижнем Дону и на Донце.

Наколка — головной убор замужних молодых женщин, представлявший собой шапочку овальной формы из шелка на твердом каркасе из картона или проклеенного холста с ситцевой подкладкой. Шелк шапочки обычно закладывался в складочки. Наколки украшались ленточками, бантиками, кружевом.

В XIX веке на Верхнем Дону вошел в моду головной убор казачек — колпак. Это праздничный головной убор замужних женщин. Его вязали из шелковых или бумажных ниток в форме чулка с махрами на макушке, иногда украшали бисером и вышивкой. Он одевался сверху на пучок волос (волосы убирались сзади в узел («кугулю», «куль», «шиш»), широкий край загибался внизу обшлагом и за этот обшлаг закладывался верхний конец. При выходе на улицу поверх колпака надевали платок, который в помещении снимали, оставаясь в колпаке. На голове он имел вид облегающей повязки. Привлекает колпак расцветкой. Край, а иногда и весь колпак украшался набивным рисунком (цветочный орнамент); излюбленные цвета фона — черный, зеленый, реже бежевый. В рисунке присутствует разнообразное сочетание ярких, сочных оттенков зеленого, синего, красного цвета. Проф. М. Д. Миллер встречал в станицах только черные с вышитыми по ним красными цветочками и зелеными листиками. Нечто подобное, но в светлых тонах, изображено на одной из зарисовок Ригельмана на голове у девушки, в его книге «История или повествование о Донских Казаках».
Колпак в основном носили в комплексе с кубельком. Предполагается, что он был заимствован у татар. Действительно, по форме и видоизмененному названию он очень напоминает татарский калфак. Но если татарский калфак является девичьим головным убором, то казачий колпак женским. Расплетение косы, укладка волос по-женски и надевание колпака входили в казачий свадебный обряд.

 Украшения (узорочье, некр.)

 Что касается украшений, бывших у девиц и женщин, главнейшие из них назывались чикилики и перлы (коробчак). Первые вязаны были мелкой сеткой из крупного жемчуга. Выходя из-под головного убора, висели над ушами частично прикрывая щеки и крепились к широкой ленте из алого атласа, которая тоже была унизываема жемчугом и обвиваема вокруг головы. Вторые так же были низаны из крупного жемчуга, прикреплялись на плечах бантом из золотого, украшенного драгоценными каменьями, позумента и спускались по груди до пояса. Кроме того, носили ещё бизилики (базилики, белезики, безелика) — плоские серебряные, золотые или металлические браслеты с орнаментом (А Ригельман: «На руках, при самой ручной кисти, кольца нарочитой толщины золотые и серебряные».); серьги (тряпки — серьги с мелкими висячими украшениями, некр.) из жемчуга и драгоценных каменьев и золотые, серебряные перстни и кольца. Серебряное кольцо на левой руке — девушка на выданье, «хваленка». На правой — просватана. Кольцо с бирюзой — жених служит (бирюза—камень тоски). Золотое кольцо на правой руке — замужняя, на левой—разведенная. Два золотых кольца на одном пальце левой руки — вдова. Второе кольцо — умершего или погибшего мужа. С золотом в гроб не клали.

Казачьи женские серьги

 Любили казачки в праздники надевать ожерелья (борок), монисто. Первые изготавливались из бисера, жемчуга, разноцветных круглых, продолговатых, граненых бус, нанизанных на льняные нитки, вторые из золотых и серебряных монет. Носили их женщины и девушки, по 3–7–12 ниток. Бусы из жемчуга носили более состоятельные казачки.

Вообще, жемчуг (зеньчуг (дон.)) был любимым украшением донских женщин. На протяжении почти всей нашей истории тяжело складывалась жизнь казачки на широком Диком Поле. Много страданий пришлось на долю матерей и жен. И не без основания воспел их святые слезы трогательный древний казачий сказ:

«Это случилось давно, братья соколы, еще в те времена, когда казакам часто приходилось биться и гибнуть в степях и на синем море, когда души погибших реяли в туманах над речными мелями, над болотистыми лиманами, когда горькие причитания по павшим неслись с каждого хутора, как шум воды на порогах.

Однажды, спустилась на землю Пречистая Дева, наша Небесная Мати. Вместе со святым Николаем, в лучшей своей жемчужной короне, тихо скользила Она вдоль обширного казачьего края, внимая горькому плачу своих детей. И, когда наступил знойный день, пересохли от жажды уста Ее и нечем было их освежить. Никто на хуторах не отвечал на их стук, никто не подходил к дверям и только громче еще раздавались за ними горькие рыдания.

Тогда подошли они к широкой реке. И только наклонилась к ее струям Пречистая Мати, как упала корона с Ее головы, упала и скрылась глубоко под водой.

 — Ах, сказала Она, пропали мои прекрасные жемчуга. Никогда больше не будет у меня таких красивых. Но когда возвратились они в свой Небесный Дом, то увидели на Ее золотом троне такие же сияющие зерна драгоценного жемчуга.

 — Как же они попали сюда? — воскликнула Она,— ведь я их потеряла. Наверное, их нашли казаки и передали для Меня.

 — Нет, Матушка,— сказал Ей Сын,— это не жемчуг, а слезы казачьих матерей, Ангелы собрали их и принесли к Твоему престолу.

Вот почему в казачьей земле жемчуга и до сих пор связаны со слезами».

Были и другие украшения, нашивавшиеся на одежду, декоративные пуговицы из полудрагоценных камней.

Женские казачьи нашивные украшения

Пояс так же был одним из украшений. Выше талии кубелёк подпоясывался шитым бисером шелковым или металлическим узорным узким поясом с пряжкой. Были также пояса из цветного бархата, расшитого жемчугом. А еще по вечерам казачки ткали пояса. Ткали их для своей семьи из шерстяных ниток, голубых, синих, красных, черных, белых. Такой пояс носили поверх рубахи, юбки. Длина пояса была 1,5–2 метра и ширина 3–4 сантиметра. На концах пояса делалась бахрома из оставленных ниток. Для мужчин плели широкий пояс из шерсти (синей или красной). Пояс назывался кушак. Шелковые кушаки были преимущественно привозными. Они были вытканы из золотых и серебряных нитей. При длине свыше четырех метров кушаки складывались вдвое, дважды оборачивались вокруг талии поверх кафтана (начиная спереди) и завязывались чуть ниже живота, а концы свешивались по центру или левее. Часто кушак не завязывали, а подтыкали под него концы.

Гаман — мешочек из кожи, ткани для хранения денег, различных мелких вещей. Женщины шили для себя гаман из яркой ткани, шелка, тонкого сукна, парчи, ситца, сатина, иногда на подкладке. Его, как правило, прикрепляли к поясу, завязывавшемуся на талии, или подшивали с внутренней стороны юбки. Праздничные гаманы богато украшались. Многие из них орнаментировались вышивкой цветным шелком, гарусом, аппликацией из ярких красивых кусочков ткани, украшались бисером, лентами, позументом, цветными пуговками. Девушки и молодые женщины старались сделать для себя праздничный гаман особенно нарядным. Еще носили чемезин – кожаный кошелек для денег в виде трубки.

Были и другие символы, которые особенно не демонстрировались в женском костюме, но присутствовали. Таким символом, например, были ключи. Та, которая владела ключами от погребов, была полновластной хозяйкой в доме. Именно ее звали Сама. Как правило, «Сама» была свекровь — мать сына. Как положено вдове (если она была вдовой), носила черный платок, но казачки могли при черном платке носить и цветные шали. «Сама» держала в кулаке и сыновей, и дочерей, и зятьев, и снох. Причем у казаков возраст был старше чина. Авторитет же матери, «Самой», был выше царского.

Ключи же, а может быть, только один, поскольку на хуторах казаки не знали замков, «Сама» на смертном одре передавала той, кого считала способной возглавить дом. И это могла быть не обязательно старшая дочь или сноха, могла быть и та из снох, с которой «Сама» не ладила. Получив ключи, иногда совсем молодая женщина привязывала их к поясу и становилась «Самой». И с этой минуты ей подчинялись все, в том числе и мужчины, если речь шла о домашних делах.

Обувь

Девицы и женщины, вместо чулок носили ичиги, желтые, выстроченные узорчато серебром или золотом. Надевали на ичиги сафьяновые туфли или башмаки красные, золотом шитые, а вдовы — черные.

По Ригельману, в восемнадцатом веке на Дону женщины носили ичиги красной кожи с вышивками. Еще в древности скифская женская обувь была богато орнаментирована, женщины тяготели к декорированию своей обуви. В месте, где соединялась головка обуви с голенищем, вшивалась полоска красной шерстяной тесьмы, которая была украшена кожаными аппликациями. Украшали и подошвы: кожей, сухожильной нитью. Несмотря на то, что как правило, украшение подошвы было более свойственно степным народам Азии, которые имели привычку сидеть, сложив ноги пятками наружу, историки нашли много подтверждений тому, что и скифы часто украшали подошвы своей обуви.

Носили и чедыги — сапоги астраханского фасона, остроносые, на высоком каблуке.

В конце XIX века пришла новая мода на обувь. Появились полусапожки с цветными гарусными чулками, башмаки с ушками, чирикъ (черевики), гусарики. «Чирикъ —праздничные туфли с гладкой кожаной подошвой, вырезом сверху, с ушками и бантиком (обычно цветные, с острым носом, на каблуках). Состоятельные казачки обувались в парадные, щегольские «кислиной наверстанные чирики» (кислина — белая, не вымоченная в дегте кожа), т. е. обшитые по краям ремешком из белой кожи (позже казачки стали носить уже праздничный «окаймёной», т. е. обшитый цветной тесемкой башмак). Носили их летом по сухой погоде. Надевали на шерстяной чулок.

Праздничные женские туфли — чирики (черевички)

Грубые белые шерстяные чулки молодые казачки любили носить без подвязок. Особым щегольством считалось, если чулки собирались толстыми складками на узкой части ноги над щиколоткой. Среди казаков было распространено поверье, что чулки из овечьей шерсти предохраняют от укуса тарантулов, которые боятся запаха овец, т. к. овцы едят тарантулов. Поэтому казаки и казачки даже летом охотно ходили в шерстяных чулках. Рукодельницами казачки были отменными. Собирались вечерами, пряли и вязали. Вязали чулки шерстяные на спицах из сученой шерсти — черные, белые или узорные: сверху белые, ниже — черными полосами и зигзагами. По сей день сохранилась мода на обувь, вязанную крючком из сученой шерстяной пряжи без завязок. У многих казачек пожилого возраста можно их увидеть и сейчас.

С нарядной одеждой носили обувь европейского типа — кожаные ботинки на шнурках (гусарики) и пуговках (гетры – высокие ботинки с застежкой на боку) и полуботинки на низком каблуке с узкими носами – баретки. Гусарики — праздничные кожаные цветные сапожки на каблуке со шнуровкой впереди, в конце XIX века их носили девушки и женщины из зажиточных семей. Пожилые женщины ходили в ботинках с провками, в которых только задник, бока и носок отделаны кожей; носили их с галошами. А суровой зимой носили валенки мужчины и женщины только из зажиточных семей. Валенки с короткими голенищами называли валёнки, их надевали по дому, а с длинными — в дорогу».

В начале XX века пришла мода на резиновые галоши. Их также носили с белыми шерстяными чулками, и сейчас на станичных улицах приходится встречать отголоски этой старинной моды.