В очередном выпуске из цикла «Приднестровье в зеркале времён» мы постараемся создать коллективный портрет участников боевых действий 1992 года на фоне происходивших в то время общественно-политических событий и военных действий. В нашей самой народнойиз программ на исторические темы о событиях прошлого расскажут их непосредственные участники, в качестве народного эксперта выступит бывший депутат Верховных Советов Республики Молдова, Приднестровской Молдавской Республики, Тираспольского горсовета, автор книги воспоминаний «Народная дипломатия» Вениамин Яковлевич Поташев.

Тему сегодняшнего разговора нам подсказало время. Его бег неумолим, оно всё расставляет по своим местам, сквозь его призму чётче видны события и явления, их суть и последствия. Здесь будет уместно напомнить слова из Библии: «Всему свое время, и время всякой вещи под небом: время рождаться и время умирать; … время разбрасывать камни, и время собирать камни; … время войне, и время миру».

Прошло два десятилетия, пора «собирать камни», то есть созидать, строить новые отношения, новую жизнь. К сожалению, кое-кто из организаторов вооружённого подавления Приднестровья в 1992 году всё ещё держит «камень за пазухой» - злобную обиду за неудавшуюся молниеносную войну. Жители левого берега Днестра тогда не стремились к вооружённой развязке конфликта, не хотят с кем-либо воевать сегодня. Но, как говорили древние: «Хочешь мира – готовься к войне». Это не призыв к насилию, а напоминание о том, что своё право на мир и свободу надо суметь отстоять, возможно, с оружием в руках.

Защита родной земли, дома, семьи всегда была уделом сильных духом и бесстрашных людей. В 1992 году эти качества проявили не только взрослые мужчины, отслужившие в армии, обученные военному ремеслу и умевшие обращаться с оружием. В этот тяжёлый для республики период вместе бойцами Республиканской гвардии, ТСО, казаками, народными ополченцами на защиту встали женщины – жёны и матери, пожилые люди - ветераны Великой Отечественной войны, юноши допризывного возраста.

Сегодня мы называем участников боевых действий 1992 года защитниками Приднестровья. Есть категории, по которым государство разделяет защитников на группы для оказания тех или иных видов помощи, выделения льгот. Два десятилетия назад они были одним целым, потому и выстояли…

А вначале была – Республика, которую приднестровцы создали в 1990 году в ответ на воинствующий национализм и прорумынскую политику официального Кишинева.

В конце 80-х годов с подачи заинтересованной верхушки молдавской интеллигенции были приняты законы, которые, по мнению правящих кругов, закрепили бы демократические преобразования в стране. При этом, «демократизация» началась с ущемления прав русскоязычного населения, которое в Советской Молдавии было достаточно многочисленным. Одновременно убиралось понятие молдавская нация, «перекраивалось» историческое прошлое молдавского народа. На административных зданиях спешно водружались триколоры, похожие на румынский государственный флаг. В школы вместо учебно-методической литературы поступали словари румынского языка. Наш народный эксперт Вениамин Яковлевич Поташев, восстанавливая в памяти хронику событий начала 90-х годов, говорит, что резкий крен молдавского руководства в сторону национально-культурных реформ, мягко говоря, удивлял. Всё это происходило на фоне стремительного падения экономики, сокращения производства, дефицита продуктов питания и других товаров первой необходимости.

«Я осознанно воспринимал всё происходящее в Кишинёве, это потом распространялось на окраины. Был на заводе пропагандистом, и приходилось по всем цехам разъяснять ситуацию. И вот пришел момент, когда выдвинули кандидатом в депутаты Верховного Совета Молдавии, Приднестровья, а потом уже и Тирасполя. Пришлось в Кишиневе, как депутату, испытывать всё на себе, там кидали пакетами с грязью, с пылью в глаза. Через кордон проходили от здания Верховного Совета в гостиницу, где наша Приднестровская делегация. Был такой корреспондент «Советской Молдавии» Иван Петрик, его в колодец затолкали на наших глазах. Вот в такой обстановке приходилось работать. Я набрался дерзости, вышел на трибуну и произнёс речь, чтобы договорились сначала лидеры, а потом уже распространялось их влияние на здравомыслящих на том берегу и на другом, чтобы пришли к какому-то консенсусу».

К 1990 году не только воды Днестра разделяли правый и левый берега реки. Политика, идеология, культура - всё стало разным. Даже в этих условиях депутаты от Приднестровья в Верховном Совете Молдовы посещали заседания, считая, что конфликт можно уладить. К их призывам не прислушались, доводы Народного фронта Молдовы казались тогда более вескими. Поездки в Кишинёв прекратились, они представляли угрозу для жизни депутатов из Приднестровья.

««В самые горячие дни, после того как мы выступали там против Народного фронта, нам не только рот открыть не давали, прохода не давали в гостиницу из здания Парламента. У нас решался вопрос участвовать в работе такого Верховного Совета с таким составом. Еще в здании горсовета решали, будем, не будем принимать участие. Выступать, надо, во что бы то ни стало ездить, ротацию производить, не всем сразу, а попеременно, доносить правду до русскоязычных, они там в худшем положении, чем мы здесь, в Приднестровье на левом берегу. После меня выступает Виктор Михайлович Арестов, он меня поддержал, и мы поехали на другой же день, через Бендеры, коллективно ехали, один за другим несколько машин. Через Бендеры не пропускают, война. Начали прорываться по телефону к Снегуру в приемную, кто-то там ответил, мол, такое творится, вам тут нечего делать. Мы составили коллективное письмо, обращение к Снегуру о ситуации, требовали немедленного прекращения этих провокационных вылазок и прочее. Ведь в Бендерах автобус расстреляли. Ничего добиться не могли, с тех пор мы перестали посещать Верховный Совет», - вспоминает Вениамин Поташев.

Тех, кто осмелился возражать, открыто высказывать несогласие с новым прорумынским курсом молдавского правительства, запугивали, если это не приводило к желаемому эффекту – действовали более жёстко. Обстановка накалялась с каждым днём. В Дубоссарах население обратилось за помощью к военным. В ответ руководитель инженерно-саперного полка полковник Игорь Мукабенов напомнил, что военные получили приказ, категорически запрещающий вмешательство в конфликт, а от себя добавил:

«Депутаты горсовета и жители просили защитить их, ссылаясь на то, что иначе прольется кровь. Мы стояли на своем: не имеем права выходить с оружием на улицы. Я, командир, отвечающий за жизни людей, не имею права ставить их под удар. На общем собрании решили мы так: поддерживать ту или иную сторону - дело совести самих людей. И если кто-то пойдет на площадь перед горсоветом или станет в ряды людей у комиссариата полиции, то как частное лицо и без оружия».

Сентябрьское противостояние в Дубоссарах тогда закончилось тремя ранениями, около ста жителей обращались за медицинской помощью. Предпринимались попытки уладить разногласия, но центробежные силы, как в случае с распадом Советского Союза, уже нельзя было остановить. Большинство населения Приднестровья не доверяло руководству Молдовы, считало правильным курс на отделение от нее. За рубежами бывшей Советской Молдавии по разному относились к ситуации на Днестре. 9 ноября 1991 года в Ставрополе участники второго съезда Союза казаков осудили политику Республики Молдова по отношению к народу Приднестровья и потребовали прекращения насилия. Когда стало понятно, что ситуация взрывоопасная, представители казачества с Дона, Кубани, Терека прибыли для уточнения обстановки на месте. Среди добровольцев был уроженец Краснодонского района Луганской области, донской казак Андрей Афанасьев.

«Состоялся Большой круг Всевеликого войска Донского в городе Новочеркасске. Наша делегация в составе Гундаревской казачьей станицы, самой крупной станицы в Ростовской области, прибыла в Новочеркасск. После завершения работы круга к нам обратился человек из Приднестровья (позже мы узнали, что это был Пантелей Сазонов). Он рассказал о положении дел, что идет такая политика: русских притесняют, увольняют с работы, русский язык запрещают. Его в свое время арестовали, в полиции избивали. Я помню его слова и то, что было больно смотреть, как человек в таких годах встал на колени и сказал: «Братья–казаки, помогите!». Наш атаман сказал: «Приказать никому не могу, но кто по воле сердца и совести решит помочь – пожалуйста». На тот момент решили направить 14 человек в город Дубоссары, выяснить, что происходит».

Казак вспоминает, что в то время Дубоссары жили в условиях двоевластия: в городе одновременно действовали отдел полиции Молдовы и райотдел милиции ПМР. Участились вооружённые провокации со стороны полицейских.

«Был обстрел, и нам объявили, что Пантелей Сазонов погиб. Прозвучали такие речи: «А не взять ли нам эту полицию, а то уже надоело двоевластие». Дубоссарцы молодцы, поддержали. Полицейским предложили: «Кто хочет остаться на стороне Приднестровья – пусть остаются, нет – даем свободный проход через Дубоссарскую плотину, гарантируем жизнь». И был один такой хлопок далекий. Поворачиваюсь, в стороне сидит Миша Зубков, ему пуля прямо в сердце угодила. Народ моего земляка проводил со всеми почестями, автобус выделили, двух гвардейцев. Автобус весь был в венках с благодарностями казакам за то, что откликнулись на беду Приднестровья. Повезли его на Дон. Приехали в Ростов, а на Соборной площади людей - яблоку негде упасть. Отпели его в соборе и повезли на родину, в Волгодонск. Там весь город пришел хоронить Мишу, первые похороны такие были. После этого казаки сели в автобус и приехали сюда».

14 ноября 1991 года был подписан указ о переходе в собственность РМ оружия, боеприпасов, техники и всего имущества частей Советской Армии на территории Молдовы. Для приднестровцев это означало, что оружие, находившееся на левобережье, может быть использовано Молдовой для усмирения непокорного Приднестровья.

Весной 1992 года руководство Молдовы перешло к широкомасштабным военным действиям в районе плотины Дубоссарской ГЭС, близ сел Дороцкое и Кошница. Очевидцы утверждают, что отряды полиции особого назначения и волонтеры с правого берега Днестра не гнушались применять методы ведения террористической войны, выходили в тыл, устраивали засады, начинали обстрелы позиций приднестровцев во время объявления перемирия. Предлагаем вам послушать одну из архивных записей, сохранившихся в фондах «Радио Приднестровья», датированную 7 марта 1992 года. Корреспондент Анна Дроздова сообщает об очередной провокации в Григориополе.

«Сегодня в Григориополе и селе Красная Горка на консервном заводе прозвучали взрывы. 2 мощных взрыва буквально сотрясли многоэтажные здания, вылетели стекла, вылетели двери. Были разбужены и соседние дома, жители соседних улиц и домов. На кого же покушались террористы? Оказывается, они никак не могут успокоиться и пытаются физически расправиться не только с нашими народными депутатами, арестованными ранее, Поповым и Боднарем, но и даже с их семьями. Только по чистой случайности люди остались живы. Сейчас я предоставлю слово жертве ночного террора, жене Григория Николаевича Попова, Наталье Николаевне Поповой.

– Сегодня в 4 часа в нашей квартире произошел ужасный взрыв. Этот взрыв потряс всю нашу квартиру. Был сначала взрыв, а потом страшная вспышка. По случайности, а может и преднамеренно, рука убийцы бросила эту бомбу, это взрывное устройство румынского производства в окно наших соседей. Мои дети проснулись ужасно испуганные, тряслись все. Этим палачам, этим фашистам мало было крови, слез моих и крови моего мужа, когда его забирали в августе прошлого года фашиствующие молодчики полиции Молдовы. Им оказалось этого мало. Они захотели, чтобы и наши дети погибли. И я обращаюсь к женщинам, женщинам молдаванкам, женщинам русским, украинкам. Женщины, остановите руку убийц. Помогите нам, вы представьте, как это страшно, когда погибает ребенок. Когда на глазах у матери льется кровь ни в чем не повинного ребенка. Остановите руку убийцы, ведь многие из вас, наверное, испытали тоже немало горя в своей жизни. Так пусть же горя в наших домах будет меньше, если мы все дружно объединимся и восстанем против них».

Это был фрагмент информационного выпуска «Радио Приднестровья», вышедшего в эфир 7 марта 1992 года. А накануне, 6 марта в Тирасполе провожали в последний путь погибших и умерших от ран защитников Приднестровья. На траурном митинге выступил председатель Слободзейского исполнительного комитета районного совета депутатов Николай Остапенко.

«Нам бы очень хотелось, чтобы сегодня руководители наших соседних государств тоже взглянули на эту площадь, тоже взглянули на наши города и села и убедились, что люди решили быть на земле такой республике, жить людям в этой республике. И свернуть с этого пути мы никогда не посмеем. Потери большие, потери, которые невосполнимы. Но пусть все знают, что мы еще теснее сплотим наши ряды, что мы еще тверже будем стоять на своих позициях и никогда не уступим того, что мы завоевали, завоевали своей кровью…».

Спустя 58 дней Николая Ивановича Остапенко не стало, он погиб в результате террористического акта, организованного группой «Бужор». Скорбный список погибших защитников Приднестровья увеличивался с каждым днём, были жертвы и среди мирного населения. В городах и сёлах с тревогой вслушивались в слова дикторов и корреспондентов «Радио Приднестровья», обсуждали сводки с передовых позиций. Всё более отчётливо, особенно в тихие ночи в конце весны и начале лета, раздавались звуки канонады под Дубоссарами и Григориополем. Началась эвакуация жителей, в первую очередь женщин и детей, в более безопасные населённые пункты республики и на Украину. Судя по рассказам участников обороны нашей республики, воевать было практически нечем, стрелковое оружие было наперечёт, патронов не хватало.

«Заняли оборону в районе кошницкого сада и поехали в Григориополь патроны взять. В РОВД нам вынесли два ящика патронов, говорят, больше нет. Только тронулись, кричат: «Стой!», оборачиваемся, видим, бабушка бежит, несет два пирожка и бутылку молока. Дает их нам, плачет и говорит: «Ребята, не пустите их сюда!».

Обстреливали нас на позициях из минометов, а как-то раз слышим сзади от себя гул. Смотрим, в конце сада показался БТР. Выяснилось, что это молдавский БТР зашел нам в тыл. Пушку опустил и стреляет. Слышим, кричат: «Скорей врача!». Был у нас такой Володя Елагин, сирота, казак из Московского округа, его ранили. С другой стороны крик: «Андрей, сюда!». Володя Ларионов ранен. Конечно, страшно было это видеть», - вспоминает казак Андрей Афанасьев.

19 июня 1992 года в город Бендеры (перешедший под юрисдикцию Приднестровья) были введены части молдавской армии. Тяжело говорить об этой самой кровавой странице в истории республики. В Бендерах погибли 489 человек, более 600 – ранено, десятки тысяч жителей города стали беженцами. Сегодня в адрес защитников Приднестровья, находившихся на другом полюсе противостояния – под Дубоссарами раздаются упрёки, мол, не пришли на помощь Бендерам. «Первым и самым горячим нашим желанием в тот день было сняться с позиций в Кошнице и бросится на помощь бендерчанам», - говорят участники боевых действий из Дубоссар, Рыбницы, Каменки и Григориополя. Но последовал приказ основным силам защитников не покидать позиций на дубоссарском направлении, а часть техники и добровольцев направить в Бендеры. Слишком велика была опасность того, что республика будет расколота на две части и станет лёгкой добычей противника.

«Мы должны успеть рассказать всю правду об этих событиях молодому поколению», - считает председатель григориопольской организации защитников Приднестровья Валерий Мунтян. На одной из встреч со школьниками он вспомнил о предыстории вооружённого столкновения 1992 года. Неспокойными были предшествующие годы: 90-й, 91-й. Напряжённость возрастала не по вине приднестровцев, а с их стороны было вполне понятное стремление не допустить внезапного нападения вооружённых людей на свой дом и семью.

«Большой вклад в защиту республики был внесен уже тогда, когда предотвратили вывоз оружия из части с Глинного Григориопольского района. Более 700 единиц огнестрельного оружия было в январе перехвачено силами Григориопольской гвардии, РОВД. Это оружие потом не заговорило против нас. Этим оружием мы потом вооружили ополчение, которое было создано уже в марте, когда началась война. Всю эту зиму мы контролировали направление на Кошницу, днем РОВД, ночью мы перекрывали дороги для того, чтобы не проходили силы полиции. С февраля месяца находились на осадном положении, были тяжелые моменты. Но григориопольцы, тираспольчане, дубоссарцы внесли свой вклад и когда с 19 июня пошли на Бендеры, то первая рота Тираспольской гвардии, григориопольская рота, казаки, ополченцы все эти дни связывали здесь силы полиции, чтобы они не могли перекинуть на Бендеры».

В это время воинские части 14-й российской армии, которая дислоцировалась в Приднестровье, соблюдали предписанный командованием нейтралитет. Возможно, жертв и разрушений было значительно больше, если бы тогда, летом 1992 года не удалось остановить войну. 27 июня на должность командующего армией вместо генерала Неткачёва был назначен генерал Александр Лебедь. Уже вечером того же дня новый командарм отвечал на вопросы журналистов. Предупредил, что у него в распоряжении всего один час, и чётко сформулировал позицию российских военных:

«Мы русская армия, и не в традиции и характере россиян равнодушно наблюдать, когда на их глазах убивают, ранят, калечат мирных жителей, женщин, стариков и детей. Не в характере и традициях, повторяю. Мы не намерены с этим мириться, мы не намерены более допустить геноцид, какой имел здесь место 19-22 числа. Мы достаточно сильны для того, чтобы дать отпор кому угодно».

Один из журналистов спросил о силах молдавской армии, находящихся в районе конфликта, видимо, проверял, успел ли новый командарм разобраться в обстановке. Александр Иванович с ходу, без бумажки, перечислил сосредоточение сил Молдовы на границах с Приднестровьем.

«Я могу привести самую свежую информацию, что группировка продолжает усиленно наращиваться. С севера, в районе Варницы сосредоточены 2 мотопехотных, один танковый батальон, 2 батальона полиции, истребительно-противотанковая бригада и 2 дивизиона 125- и 152-миллиметровых гаубиц. С юга города Бендеры - 2 мотопехотных, один танковый, до трех батальонов полиции, артиллерийский дивизион, батарея 122-х миллиметровых гаубиц, 3-4 минометных батареи, развернута батарея 125-миллиметровых установок «Гиацинт». На юге Тирасполя и Кицкан есть господствующая высота, там танковый батальон, батальон полиции, 2 дивизиона, 2 минометных батареи. Самая последняя информация перед тем, как я сюда уезжал, - на склонах этой высоты зафиксированы 4 установки «Град». Так что у вас правильная информация, группировка наращивается.

Генерал Лебедь принял волевое решение о нанесении ударов артиллерии по местам сосредоточения вооружённых сил Молдовы. В результате были уничтожены склады с боеприпасами и ГСМ, артиллерия, реактивная и миномётные батареи, наблюдательный и командный пункты. Военное вмешательство российской армии не было самоцелью, а только лишь средством охладить воинственный пыл Кишинёва и склонить к переговорам с Приднестровьем. 29 июля российские военные-миротворцы вошли в Бендеры. При посредничестве России было подписано соглашение, по которому до сих пор в нашем регионе осуществляется уникальная миротворческая операция. Её особенность заключается в успешности и активном привлечении к совместной миротворческой деятельности представителей сторон конфликта.

Новые публикации, теле-радиопередачи, сам факт открытия памятника Александру Лебедю в приднестровском городе Бендеры всколыхнул волну интереса к личности легендарного генерала. Сегодня даже его враги не могут отрицать тот факт, что Александр Иванович на посту командующего 14-й российской армией летом 1992 года способствовал прекращению вооружённой фазы конфликта между Молдовой и Приднестровьем.

Наш народный эксперт Вениамин Поташев вспоминает о личной встрече с Александром Ивановичем Лебедем:

«Я по поручению Председателя Верховного Совета Григория Степановича Маракуцы решал вопрос о предоставлении отставникам, которые приехали из Германии после вывода Советских войск из Германии. Попавшие в отставники, сдавшие квартиры там, где они проживали, в течение 6 месяцев они должны были получать квартиры по новому месту жительства. Но некоторые не получали по 3 года. И вот этот вопрос я договорился с Александром Ивановичем обсудить, чтобы он помог, как командующий 14-й армией, а он уже в то время был избран депутатом Верховного Совета ПМР. В назначенное время, прихожу, в приемной 2 солдата с автоматами, никакой секретарши нет. А я пришел без десяти минут 10, как было назначено. Командарм занят, у него делегация из Москвы, журналисты. Ну, думаю все, встреча сорвалась. Без одной минуты 10 часов, дверь распахивается и вываливается оттуда 12 представителей России. Ровно в 10 я в кабинете. Спрашивает, а рядом с ним, с левой руки от него сидит полковник, заместитель его по тылу. Я объясняю вопрос, решили, обсудили, а потом я его спрашиваю: «Александр Иванович, еще один вопросик, который обсуждать публично нетактично». Он взглянул на полковника, полковник на него – разрешите идти? Выходит. Я говорю: «Александр Иванович, вы не сожалеете, что сложили полномочия депутата Верховного Совета?» (Он через год с небольшим сложил полномочия, у него не пошло с Игорем Николаевичем, конфликтная ситуация). Он говорит: «Нет, не сожалею. Через полгода я буду третьим лицом в России и сделаю для Приднестровья столько, сколько не сделал здесь ни вторым, ни первым лицом». Я говорю: «Тогда у меня нет вопросов». Так оно и случилось, он стал Секретарем Совета безопасности России, но развернуться ему не дали. Ушел он из жизни раньше времени и не по своей вине, к сожалению великому, а человек этот кристальной чистоты. Хотя у нас тут долгое время говорили, что не Лебедь, не армия, не Россия нам помогла, а наш народ. Ни один народ, ни одна армия без руководителя, без полководца побед нигде не одерживала. А он – полководец».

Со стороны Республики Молдова в боях участвовало 29 тысяч человек, из них 286 числятся погибшими, 289 остались инвалидами. Перечень погибших в Приднестровье втрое длинней – недолгая война унесла 809 жизней. В ходе боевых действий 1,5 тысячи человек были ранены, материальный ущерб превысил 10 миллиардов рублей. Горький урок всем, кто намерен проводить национально-культурные и псевдодемократические реформы подобными методами. Ни тогда, ни сейчас руководство Молдовы не принесло извинений приднестровцам за причинённые народу страдания и боль.

«В дальнейшем, несмотря на то, что общее направление было боевое, допускались некоторые недочеты, промашки и проколы. Как во внешней политике, так и во внутренней. В результате после двадцатилетнего правления одним президентом произошел слом направления, может быть, этому надо было раньше случиться. Долгая власть одного человека всегда приводит к застою, а новая волна делает более осмысленно, осознанно. В целом, направление правильное и министерства иностранных дел с новым министром во главе. За один месяц, полгода переворот большой и в экономике, и в международных отношениях. Верю и надеюсь, что лидеры России примут более действенные, более правильные и экстренные меры. К чему, собственно говоря, сейчас проводится политика назначенным Специальным Представителем России в Приднестровье Дмитрием Рагозиным, который очень правильно, очень квалифицированно оценил обстановку, побывав у нас. Да и раньше он был и раньше знал, следил за событиями в Приднестровье», - высказал сокровенные мыслиВениамин Яковлевич Поташев - человек, обладающий большим опытом общественно-политической работы, умудрённый солидным жизненным опытом.

Два десятилетия отделяет нас от трагических событий 1992 года. Мы вновь и вновь обращаемся к ним, чтобы разделить горечь утраты, которую понесли многие приднестровские семьи, выразить благодарность и вспомнить тех, кто ценой своей жизни отстоял наше право на свободную жизнь. Сегодня нужна наша помощь и поддержка инвалидам боевых действий, семьям погибших, общественным организациям защитников Приднестровья. На уровне государства помощь заключается в ремонте и выделении жилья, приобретении путёвок для оздоровления, медобслуживании и обеспечении лекарствами, зубопротезировании. Нужны не только меры социальной помощи и поддержки, считают участники войны 1992 года. Необходимо вернуть былой престиж общественной организации – Союза защитников Приднестровья, сильно пошатнувшийся в годы раскола. Ведь цели работы Союза остаются незыблемы с момента создания, это укрепление государственности ПМР, обеспечение социальной защиты членов организации, юридическая помощь защитникам Приднестровья и членам их семей, оказание содействия в получении медицинских и образовательных услуг, трудоустройстве, участие в патриотическом воспитании молодёжи.

Как говорят защитники Приднестровья, сегодня нет важнее задач, чем преодоление разногласий и консолидация всех здоровых сил общества, упрочение контактов с правительствами и народами других стран. В наших силах собрать некогда «разбросанные камни», создать новый, более привлекательный образ нашей страны, где в мире и согласии живут люди разных национальностей, созидают новое общество.

Татьяна Иванова

Фото Петра Зайнулина из фондов

Григориопольского историко-краеведческого музея

27.06.2012